Андрей, 43 - 26 августа 2012 08:13

Уже давно живет во мне твердая уверенность в оторванности маленьких, простых и бессильных людей от общего исторического процесса. Есть и красивые подходящие образы: мы перестали быть шестеренками в огромном механизме государства, и превратились в рыночную пыль, носимую по воле ветров перемен.
А так ли это?
Ведь, озирая историческую перспективу, нетрудно заметить, что сравнительно недавно огромные массы населения имели практически рабский статус, без всяких надежд выйти за пределы сословия. Двести лет тому назад - для истории не срок - элементарная грамотность была отличием немногих, что уж там говорить об участии крестьян в историческом бытии их родины?

А сейчас, казалось бы, всеобщее образование, повсеместная доступность любой информации по крайней мере открывают все возможности перед талантливыми и способными. Да и общая гуманизация общества бесспорна: проявления насилия всё менее приемлемы, и то, что прежде свершалось с гордостью, теперь проворачивается в строжайшей тайне.

Но чувство отрыва, безволия и непричастности к собственной жизни всё усиливается. Мы в жизни этой ни при чём. Мы лишь зрители спектаклей бесконечных. Концентрация силы, власти, мощи столь велика, что давно многократно превзошла так называемые абсолютные монархии прошлого. Я чую, я знаю, я словно дышу воздухом подземелий пирамиды, вознесшейся так высоко, что с вершины уже не разглядеть крохотные фигурки, копошащиеся у подножия, и даже на средних этажах здания мира.

Под необъяснимую свою убежденность ищу и нахожу доводы. В наиболее жестоких государствах прошлого власть опиралась на веру. Общую веру и рабов, и господ, в божественную природу власти и силы, доблести, подтверждающей право повелителя. Причем у некультурных масс вера была абсолютной, а достаточно широкий слой благородных поддерживал своих властителей сознательно. Это была общая для всего мира игра в священного короля.
Ныне говорить о сакральности власти и силе убеждения смешно, даже со всеми ссылками на "единственного носителя суверенитета - народ такой-растакой конфедерации". Просто потому, что те, кто действительно является субъектом исторического процесса, знают, что "народ" - никакой не суверен, а самый расходный из инструментов, что от народа ни одной управляющей ниточки не тянется, все они - тянутся к нему. Общая иллюзия, всемирный обман, никак не может сплотить, строго говоря, "политические механизмы" не могут соединять даже и своих господ, являясь эфемерной иллюзией. Несуществующее не способно явить целостность.

Что касается экономического базиса бытия, все мы знаем, что в монархиях прошлого воплощением могущества была военная составляющая. Прежде всего люди - те же самые благородные, готовые на службу и смерть, и крестьяне, производящие зерно - главный энергетический ресурс армии. Зерно являлось истинным всеобщим эквивалентом, так даже самый последний серв участвовал в делах своего короля, пусть и неосознанно.

Сейчас роль всеобщего эквивалента играет доллар. Арена, на которой разыгрываются сражения - мировой фондовый рынок. Войска составляют порядки долговых обязательств, тенденции роста и падения отмечают направления ударов. Не добыча минерала определяет котировки на бирже, наоборот, ситуация с финансовыми структурами, и иногда предстоящие выборы становятся отличным поводом для маленькой победоносной войны, проводимой с целью откорректировать добычу минерала требуемым образом.

Когда мы идём в магазин за пакетом молока, наша копеечка никоим образом не влияет на ситуацию на всемирной фондовой бирже. Вообще не влияет - ни на семимиллиардную долю, ни на семитриллионную - вообще никак. Потому что на всемирной фондовой бирже обращается, продается, покупается, закладывается и передается несуществующее.

• 
• 
•