Александр, 56 - 4 октября 2013 08:19

Черная книга вожделений.


"Ведьма она, упыриха. Она своим сладким местом мужичков приманивает, а потом жизнь высасывает"


Многолетнее пребывание на сайте превращает некоторых женщин в подобие суккубов.

(суккубы, или демоны с женским обличьем, не желая вернуться в преисподнюю, остались на земле и, храня в себе неугасимый огонь, пытаются освежить себя и насытиться, пожирая Души человеческие)

Знакомства, общение, встречи, - уже не просто поиск, не сублимация, а своего рода вампиризм. Они этим живут, этим питаются, пожирая всё новых мужчин.

(Само адское пекло в лоне ее, сила ее, в ее волосах, а в голосе ее - как будто райская музыка. Она пленяет, чтоб убить и тело и Душу. Она улыбается, чтоб укусить, она лобзает, чтоб пожрать)

В разных обличьях предстают они. Скромной домохозяйки, деловой женщины, одинокой, заботливой матери и примерной супруги. Мудры и наивны, серьезны и легкомысленны.

Обычные женщины, на первый взгляд. Но только на первый. Одно отличает их от обычных женщин - они Иные.

Не каждому дано это увидеть и понять. Но, подобное стремится к подобному. И если в определенный момент заглянуть ей в глаза - ощутишь всю полноту первозданной, первобытной страсти, бездонный океан желания, и нечеловечески манящий огонь греха.



"Ум мой помрачился внезапно, когда я увидел телесные совершенства, коими облекся Дьявол. Я внимал музыке ее речей, согревавших меня от головы до ног, голос ее вызывал во мне желание быть молодым, дабы отдаться этому Дьяволу, и мне уже казалось, что единый час, проведенный с нею, радость любви в ее нежных объятьях стоят вечного блаженства.

Мой ангел-хранитель покинул меня! С той минуты я жил лишь страшными лучами мавританских очей, упивался жаркими объятиями прелестных рук, лобзаниями румяных губ, каковые казались мне человеческими устами, и нисколько не боялся укуса жемчужных зубов, тянувших меня в самую глубину ада.

Мне приятно было чувствовать на себе ни с чем не сравнимую ласку ее рук, и я не думал о том, что руки эти - сатанинские когти.

Три дня и три ночи я был прикован к ней, любодействовал, и не истощалась сила моя; руки ведьмы вонзались в меня, подобно жалу, исторгая из моего стареющего тела, все новые любовные соки. Блаженство сотнями игл пронзало мои кости, и мозг костей, и жилы, и за оной игрой воспламенилась помраченная мысль моя, моя кровь и плоть.

И начал я поистине гореть адским огнем, словно клещами растягивались мои суставы, и несказанная, нестерпимая мерзость сладострастия разрешила узы моей жизни.

Волосы сей дьяволицы, кои она рассыпала по бедному моему телу, лизали меня языками пламени, и косы ее казались мне прутьями раскаленной решетки.

В этом смертельном наслаждении я видел перед собой ее пылающее лицо, она смеялась и говорила мне дразнящие слова.

Слушая то, я, ужаленный ее языком, высасывающим мою Душу, еще глубже опускался в Ад, где не мог сыскать дна.

И когда у меня в жилах не осталось ни единой капли крови, когда Душа моя едва трепетала в теле и жизнь стала меня покидать, чертовка, все такая же свежая, белая, румяная, сияющая, заулыбалась и сказала:

- Бедный дурень, вот ты думаешь, что я Дьявол, а если я скажу тебе: продай мне Душу свою за один поцелуй, разве ты не сделаешь того с радостью?

- Да, - сказал я.

- А если б тебе пришлось, чтобы и впредь быть со мною, испить крови новорожденных младенцев, набираясь сил, которые будешь расточать на моем ложе, ужели не стал бы ты сосать эту кровь?

- Да, - сказал я.

- А если бы ты захотел всегда оставаться моим любовником, веселым, как юноша в свои цветущие годы, полным жизни, упоенным наслаждениями, погруженным в глубины удовольствия, как пловец в волны, - разве ты для этого не отрекся бы от Бога и не плюнул бы в лицо Иисуса?

- Да, - сказал я.

- И если б тебе предстояло еще лет тридцать твоей прежней жизни, разве не променял бы ты эти тридцать лет, на год обжигающей любви всегда в таком приятном движении?

- Да, - сказал я.

И тогда я почувствовал, будто сотни острых когтей раздирают мою грудь и тысячи клювов хищных птиц клюют ее с клекотом.

Затем меня внезапно подняли над землей, ведьма уносила меня, махая крылами, и говорила:

"Скачи, скачи, мой наездник, крепко сиди в седле, держись за гриву, за шею твоей кобылицы, мчись, мой наездник, скачи, смотри - все скачет..."

И я увидел, как в тумане, земные города и, получив особый дар прозрения, увидел многих и многих мужчин в объятиях ведьм, блудодействующих в великой разнузданности, выкрикивая слова любви, и все, вцепившись друг в друга, сопрягались в страшных корчах.

Тогда моя кобылица, с головой мавританки, мчась над облаками, показала мне землю, соединившуюся с солнцем, порождавшим мириады звезд, где миры женского начала сочетались с мирами мужского начала, и вместо слов, кои говорят твари божии, оные миры грохотали громами, меча молнии.

Я несся все выше и видел над вселенной женское естество вещей, сочетающихся в любви с державным источником движения.

И ведьма, издеваясь, кинула меня в самое средоточие сей ужасающей вековечной схватки, и я пропал там, как песчинка в море.

И уразумел я тогда, сколь ничтожен человек в том вихре зачинающихся миров, где во все времена притягиваются друг к другу металлы, камни, воды, эфиры, громы, растения, рыбы, животные, люди и духи, миры и планеты.

И я скакал дальше на взбесившейся ведьме при свете тысячи миллионов звезд и жаждал в этом стремлении слиться с природой миллионов существ.

И от сего великого усилия любви я упал, сраженный, и падая, слышал раскаты сатанинского хохота ..."

• 
• 
•