ЯРОШКА, 64 - 18 июля 2017 14:14

За окном май. В распахнутое окно ласковыми лучами заглядывает утро, пахнущее ночным дождём и яркой распустившейся сиренью. День обещает быть замечательным. Но только не для Вареньки. Как застывшее изваяние, вот уже целый час она сидит, положив руки на клавиши фортепиано, не в силах ни понять, ни принять того, что произошло с ней.


У Варюши сегодня отгул. Ровно час назад она проснулась, а потом, выходя из душа, увидела на столе забытый мужем мобильный телефон и заглянула в исходящие сообщения. Она не знает, зачем так поступила. За четыре года брака ей никогда и в голову не приходило рыться в карманах или просматривать эсэмески человека, с которым знакома с детства, которого знает, как саму себя, и кто является, по сути, её вторым я. Почему она сделала это сегодня? Случайно, спросонья, по инерции? Ответа нет.


Варенька по-прежнему сидит в состоянии прострации, едва касаясь пальцами клавиш, и десятый раз пытается сыграть бетховенскую "Лунную сонату", звуки которой, как волшебная мантра, всегда успокаивают её в любых ситуациях. Однако сейчас она не может пошевелить и пальцем, и, кроме того, что час назад прочла ворох любовных смс Максима другой женщине, Варя ничего не понимает.


Тёплое солнце и аромат сирени всё решительнее заполняют комнату, но Варюшу бьёт озноб. Боль. Она везде. Даже в подушечках пальцев, касающихся клавиш. Жизнь рухнула в одну минуту - так просто, пошло, банально, как у всех. "У нас всё будет по-другому. Пусть весь мир живёт по своим законам, в нашем будет всё не так", - слышит она голос любимого, когда-то сказавшего эти слова.


Варя одевается и выходит на улицу. Ей всё равно, куда идти, безразлично, как она выглядит, не знает, который час и не соображает, в какой район города несут ватные ноги. Ужасно хочется плакать, но она не может, шок парализует сердце. Присев на лавочку и бессмысленно глядя на лужу, Варюша вспоминает Максима школьником, с его ясной улыбкой, всегда оберегавшего её от малейшего косого взгляда или грубого слова. В памяти всплывают загородные поездки, походы в кино, споры, первый поцелуй, первая близость, свадьба, венчальные свечи, соединившие их жизни навек и в горе и в радости.


Как же это могло случиться? Кто эта женщина? Когда всё началось и как она, Варя, такая умная и чуткая, могла быть так слепа? А главное - что теперь делать? Устроить скандал, сделать вид, что ничего не произошло, выждать время, умереть, убить его?Мысли вертятся, как в калейдоскопе, и Варе уже кажется, что она реально сходит с ума.


И вдруг из этой чехарды, как чёрт из табакерки, выпрыгивает фраза, изречённая когда-то её мудрой бабушкой: "Никогда не давай себя ударить. Бей сама. Всегда бей первой". Вот он. Единственный выход сейчас, чтобы не проиграть своему горю. Она ничего не спросит, не устроит истерику с выяснениями, не станет ждать его страшного признания. Она опередит удар, спокойно и хладнокровно солгав, что у неё есть любовник, что неверна и что, наверное, давно разлюбила. В Вареньку будто вселяется злой бес, о существовании которого она раньше не подозревала. И хотя краем сознания понимает, что это сумасшествие, что сейчас это не она, что всё гнусно, - остановиться она уже не может, её несёт как по течению, и от этого становится почти весело.


Вернувшись домой с полными пакетами продуктов, как заведённый робот, Варя начинает колдовать у плиты, потом наводит идеальный порядок в квартире, и наконец, занимается непосредственно собой. Из зеркала на неё смотрит молодая, очень хорошенькая женщина, знающая цену своей красоте, и отражение волшебного стекла придаёт новых сил исполнить задуманное.


Максим приходит поздно, уставший, немного грустный, у него очень тяжёлый день. Однако Варюшины усилия не проходят даром, и за ужином, рассказывая о текущих делах, муж смотрит на неё взглядом, значение которого ей более чем понятно. Ведьма, сидящая внутри, решения своего не меняет, и всё же Варя никак не может найти подходящего момента, чтобы выпустить эту бестию на волю. А когда спустя некоторое время после ужина ласковые руки обвивают её тело тесным кольцом, всё на свете становится неважным.


И всё же, после бурной близости, сумасшествие возвращается с новой силой, и, лёжа на плече мужа, Варенька с ужасом думает о том, что, возможно, он сегодня точно так же целовал и обнимал другую. Эта мысль, как хлыстом, обдаёт новой болью, и тогда, набрав в лёгкие воздуха, Варя открывает рот, чтобы произнести страшные слова. Но не успевает.


- Ты представляешь, - говорит Максим, - мало того, что сегодня промотался по объектам загнанной лошадью, так ещё и без мобильника целый день как без рук. У тёзки моего Максимки Корецкого вчера телефон приказал долго жить, так он попросил мой, вытащил из него симку и вставил свою. Приспичило, видите ли, пассии срочно позвонить, влюблён как ненормальный. Потом, подлец, убежал на свидание, а я зашился вконец, и сначала вылетело из головы симку поменять, а утром и аппарат дома забыл. Совсем растяпой стал.


Варенька медленно переваривает то, что она только услышала, а когда смысл наконец-то доходит и пазл складывается, её охватывает панический ужас от понимания того, что она сейчас едва не убила единственное сокровище, которым дорожила в жизни, - любовь мужа. Словно вырвавшись на волю из ненавистных тисков, внезапно улетучивается боль, слёзы солёным водопадом заливают лицо, переходя постепенно в отчаянные рыдания. Ошарашенный и перепуганный Максим успокаивает её, целует, ещё не понимая, в чём дело, потом требует объяснений, и, Варенька, не переставая всхлипывать, рассказывает правду.


После долгого молчания Максим заключает жену в объятия, гладит по мягким локонам и шепчет, приблизив губы к самому уху:


-Бед

• 
• 
•