BORS, 43 - 24 июня 2008 02:19

[COLOR=red][SIZE=+1]Шаман

[SIZE=-1]Шаман был в бешенстве и панике, он с трудом нашел в порту свою яхту. Хотя двухсотфутовую зеркально-черную красавицу BRINEL было сложно не заметить в. Он поднялся на борт и позвав капитана и начальника охраны дал всем на остаток ночи выходной отпустив на берег. Спутался в свою каюту, снял смокинг и бабочку и расстегнул две верхние пуговицы рубашки. Уселся в кресло налив перед этим стакан хереса и стал обдумывать прошедший вечер. «Пошел он на хуй, этот Санти, это он мне еще будет говорить, что я сдохну как собака, не протянув трех дней, и он мне будет угрожать, этот ебаный латинос недомерок, этот ублюдок с прической как будто его каждое утро укладывает какой то модный стилист, из тех пидрил, которых сей час стало много. Нет только двое в этом мире могут решить когда и как я умр:, это Всевышний или Я сам и больше не кому не дано», с этой мыслью Шаман налил себе второй стакан хереса, своего любимого хереса, название которого он с трудом выговаривал, но точно знал как его найти на витрине-уж не всякий херес стоит по четыре сотни евро за бутылку. Взял лист бумаги и написал короткую записку малышу, «Жаль она прочитает ее только завтра», подумал он.
«Ублюдок», крутилось у него в голове. «Сука, тупой, вылизанный, ублюдок. Нет у него тонка кишка, не посмеет, не рискнет, хоть он и отмороженный, но он понимает, что сразу за мной в землю ляжет, он ведь догадывается о тех людях и о тех контрактах которые стоят за мной, и его несчастные пятьдесят кило кокса это копейки. Он ведь до сих пор верит что русская мафия существует, нет, он не посмеет. Только двое Всевышний и Я сам, больше никто не смеет решать». Шаман успокоился, снял с руки свой любимый стальной Rolex, такой не модный дома в России. Он встал прошелся по каюте, нашел трубку и табак, уселся обратно в кресло и стал не спеша набивать ее. Налил третий стакан и закури. Мысли его потихоньку успокоились и нервы тоже. «Больше не буду думать об этом доне Педрилио, пошел он на хуй», про себя подумал и улыбнулся еле заметно Шаман. И отложив трубку в строну, он снял рубашку и брюки пошел к бассейну, захватив с собой стакан с хересом, бутылку с остатками, и золотой портсигар Фаберже в котором он всегда хранил десяток граммов своего персонального колумбийского счастья. Положив портсигар на столик, рядом с плетенным креслом, а стакан поставив на мраморный край бассейна он с криком, как в детстве нырнул в воду и проплыв пару кругов вернулся к стакану не вылезая допил содержимое, поставил стакан на край и сделав лениво еще один круг вылез и направился к столику. Сделал пару глотков из бутылки, он опять задумался, в то время как руки уже на автомате проделывали не хитрые операции с портсигаром и его содержимым, высыпанным на мраморную столешницу. «Нет только Всевышний и Я», шептал Шаман, «только двое». «Только Он и Я можем решать, а не какой то там, ублюдочный латинос». Шаман на секунду отвлекся от своих глубоких мыслей. Взял скрученную давным давно купюру зажатую в портсигаре. И негромко произнес себе под нос мурлыкающм голосом. «Какие две большие и жирные дороги наверное по грамму в каждой». Потом выдолбил их по очереди, пропустив между ними мысль, что «колумбиец действительно чистенький». «Только двое Я и Всевышний, решают, сколько мне жить, и сегодня Я опередил Его», подумал Шаман, откинулся в плетеное кресло, улыбнулся, закрыл глаза, и сказал вслух. «Пошел он на хуй этот Санти».
Говорят, когда охрана нашла его, утром в кресле он так и лежал, улыбаясь. И явно был доволен собой.
[/SIZE][/COLOR][/SIZE]

• 
• 
•