Мойша, 96 - 6 августа 2008 20:24

Запахи
Я с детства отличался чувствительным обонянием. Допустим, сидим с мамой в комнате, слушаем радио. Я:
- Мама, газом несет.
Мать:
- Что ты такое выдумываешь? Ничем не несет. Слушай вечернюю сказку.
Я не унимаюсь.
- А я говорю тебе, пахнет газом! У меня в носу уже щиплет.
Мама сердится, идет на кухню. Возвращается оттуда удивленная.
- Представляешь, ветер потушил конфорку! Хорошо, что почуял вовремя…
Я рано понял, что развитое обоняние - одно из моих главных достоинств и очень им гордился. Работу я себе выбрал соответствующую: тестировщиком парфюмов на фабрике «Рассвет*». Вообще, предлагали работу заграницей, в самой Италии. Но не получилось, КГБ меня не выпустило. На дворе-то семидесятые стояли. Так я и остался в Москве.
Бывало напроектируют какой-нибудь новый парфюм. Я понюхаю аккуратненько так, пальчиками помашу в сторону носа.
- Да нет, ребята, - морщусь, - спиртяка! Не тратьте зря деньги.

Со мною спорят, злятся. В продажу выпустят – а его действительно никто не берет. Так и пылятся никому не нужные духи на полках магазинов. Потом начальство образумилось – запретило выпускать в продажу новую марку духов, если я не даю на нее добро. Прибыли у фабрики пошли вверх. Зарплата моя тоже. Жизнь вступила в светлую полосу, одним словом. Я расслабился, жирком оброс. Купил себе квартиру хорошую кооперативную, машину новую – не что-нибудь, а «Москвич» последней модели. Вот только жениться не хотел – никак не мог нагуляться. Ну да это не самое страшное. А самое страшное было вот что.
Достал я однажды из под полы средство импортное для очистки ванны. Ну, знаете, холостяцкая квартира: ванна жирная, скользкая, разве что крокодилы не водятся. Приношу я, значит, это средство домой, прочел со словарем инструкцию по применению, открываю крышечку и плюх! Наклонился над ванной, щедро так его натрусил туда, и тут…
Батюшки! Как ударило оно мне в нос мой нежный, будто какое оружие химическое. Глаза заслезились, из носа потекло, а самое страшное, весь мой нюх собачий мне напрочь отбило в одну секунду! Вообще запахи перестал чувствовать.
Такая паника на меня напала – не могу передать. Хоть в окно бросайся! Мечусь по квартире, как дурак и все принюхиваюсь, проверяю – не вернулось ли обоняние. Прибегаю на кухню, двести грамм - бах! Присел, успокоился немножко, радио послушал. А нос так ничего и не чувствует. В общем, лег я спать. График работы у меня гибкий, поэтому, начальству пока можно было ничего не говорить – посмотрим по ситуации.
Лежу я, засыпаю уже. И приснился мне сон, будто обоняние так ко мне и не вернулось. И хожу я безработный по улицам с сумкой – бутылки собираю. Причем, каждую бутылку нюхаю, проверяю: не вернулось ли чутье ко мне. А оно так и не вернулось, и я бутылку из под вина не могу отличить по запаху от пивной. Проснулся я в полном смятении, так ничего и не понял. А, главное, обоняние-то ко мне действительно так и не вернулось, даже на чуточку. Ну я, что делать? Звоню начальству: так и так, говорю, заболел, больничный предоставлю (у самого-то врач был знакомый, так что это мне раз плюнуть). Николай Палыч, начальник мой - ничего, пожелал скорейшего выздоровления да положил трубку. Нормальный мужик был, Царствие ему Небесное.
Сел я на диванчик и думаю: как жить дальше-то? Ну посижу я три денька на больничном. А что потом? Потерять работу? И куда же я пойду, действительно, что ли бутылки собирать? Делать-то я ничего не умею и образования никакого не получал. Все средства к существованию своим носом добывал. А без него остаюсь я, можно сказать, совершенно беспомощным, как маленький ребенок.
Так я думал, думал, да решил в магазин сходить: купить поллитру и колбаски, чтобы легче думалось. Оделся, спустился в наш гастроном на первом этаже, захожу в колбасный отдел, говорю продавщице:
- Будьте добры, триста грамм «Докторской».
- «Докторской» нету! – рявкает продавщица и безразлично смотрит куда-то в сторону.
«Врет, стерва, - думаю. – «Докторская» есть, ее каждый день с утра завозят, да только она для своих припрятана».
И тут, чувствую, ожил мой нос! Явственно почуял запах паленой резины.
- Гражданочка, - говорю, - у вас в магазине резиной паленой воняет…
Ох, что я выслушал! У меня даже дедушка покойный таких слов не знал, а он, между прочим, красным командиром был.
- Спасибо, - говорю, - за общение, а резиной все ж воняет.
И ушел, насвистывая.
Выхожу весь такой довольный на улицу, принюхиваюсь – что за напасть? Опять ничего не чувствую! Даже к мусорному баку специально подошел, принюхался – ноль! Только бабки во дворе на меня посмотрели, как на больного.
«Ёханый бабай, - думаю, - и как же понимать это?»
А потом еще со мной приключилось интересное происшествие. Подхожу к киоску прессы купить свежих газет, дома –то сидеть скучно. Чувствую, меня кто-то за локоток трогает. Я оборачиваюсь – стоит передо мной алкаш, еле на ногах держится. Рожа красная, побитая. На голове какая-то кожаная кепка засаленная, а в порванных брюках магазин настежь распахнут – заходите, мол, кто хочет.
- Слышь, браток, - говорит, - удружи, дай полтинник, а то трубы горят, не могу уже…
Тут, чувствую, бац! Снова у меня обоняние прорезается. И явственно так запах свиньи почуял. Я когда в детстве у бабушки в деревне гостил – там в хлеву аккурат так же пахло: навозом, сеном да прочими дарами природы. Смотрю я на него удивленно, а сам себе кое-что начинаю соображать.
- На пятьдесят копеек, - говорю, - отвяжись.
Купил я «Вечерние вести», «Советский спорт», иду домой и размышляю себе о странных сегодняшних событиях. Захожу в подъезд, а мне навстречу Клавдия Семеновна из 118-й, бабуля - Божий одуванчик. За хлебом, видать, собралась. Старенькая уже, за девяносто лет ей перевалило, а умирать никак не умирает: все бо

• 
• 
•