Marija, 66 - 29 августа 2009 11:11

Очень похожий треугольник.
Лили Брик познакомилась со своим будущим мужем Осипом Бриком, когда ей было тринадцать, а ему – семнадцать, а через несколько лет, когда она окончила гимназию, они поженились – спокойно, без драм и бурных признаний... «А не кажется ли вам, Лили, что между нами что – то большее, чем дружба?» «Да, кажется». Так они признались друг другу в любви за шесть лет до брака (они поженились в 1912 году).
До встречи с Маяковским оставалось три года. Дочь юриста и пианистки, Лили Брик знала несколько языков (немецкий был ее вторым родным языком), прекрасно разбиралась в искусстве (она выбрала архитектуру, хотя, могла бы стать хорошим математиком). Ее дом был своеобразным салоном, в котором бывала самая элитарная публика: поэты, художники, актеры политики и чекисты.
Но главное, ее умение – вспоминают все, кто ее знал, – она была Женщиной с большой буквы. Она не была красавицей, но – изящная, худенькая, «красивая, рыжая», с огромными сияющими глазами, она манила к себе многих и многих.
«Она умела быть грустной, женственной, капризной, гордой, пустой, непостоянной, влюбленной, умной и какой угодно», – писал Виктор Шкловский. А вот как увидел ее искусствовед Николай Лунин: «Зрачки ее переходят в ресницы и темнеют от волнения; у нее торжественные глаза; есть наглое и сладкое в ее лице с накрашенными губами и темными волосами... Муж оставил на ней сухую самоуверенность, Маяковский забитость, но эта «самая обаятельная женщина» много знает о человеческой любви и любви чувственной».
Молчи, грусть, молчи!
И вот 1915-й. Из воспоминаний Эльзе Триоле.
«В июле умер отец, Лили приехала на похороны. И несмотря ни на что, мы говорили о Маяковском. Она о нем слыхала, но к моему восторгу отнеслась скептически. После похорон, оставив мать с теткой на даче, я поехала к Лили, в Петроград, и Маяковский пришел меня навестить к Лили, на улице Жуковского. В этот ли первый раз, в другую ли встречу, но я уговорила Володю прочесть стихи Брикам. Брики отнеслись к стихам восторженно, безвозвратно полюбили их. Маяковский безвозвратно полюбил Лили».
Влюбился так «безвозвратно», что даже не вернулся в квартиру, где до этого жил, оставив женщину, с которой жил, и все свои вещи. И началось:
Любовь моя,
Как апостол во время оно,
По тысяче тысяч разнесу дорог.
Тебе в веках уготована корона,
А в короне слова мои –
Радугой судорог
Это – «Флейта – позвоночник», поэма, посвященная Лили Юрьевне; потом появились «Люблю» и «Про это». Она стала королевой. Кого еще так бешено – почти до сумасшествия – любили, кому еще посвящали такие стихи?!
Но ей нужно было быть «Прекрасной Дамой трубадура» – чтобы стихи, обожание, покорный паж, – но никаких обязательств. Земная, не небесная, яростная страсть, не жалеющая ни его ни ее. Маяковский на роль пажа не годился.
Быть царем, назначено мне –
Твое личико
На солнечном золоте моих монет
Велю народу:
Вычекань!
А там,
Где тундрой мир вылинял,
Где с северным ветром ведет река торги, –
На цепь нацарапаю имя Лилино
И цепь исцелую во мраке каторги...
Любовь Маяковского к Лили только начиналась, когда он узнал, что у нее «роман» с Александром Краснощековым, заместителем наркома финансов, главой Промбанка. Разве может Маяковский делить любимую с другим любовником? И он садит сам себя «под домашний арест», пытаясь не думать не помнить.... Но не получилось. Когда «арест» закончился, они встретились с Лилей на вокзале, чтобы поехать на несколько дней в Петроград. Войдя в купе, Маяковский прочитал Лили поэму «Про это» и заплакал.
Лили Брик рассказывала: «...Я любила заниматься любовью с Осей. Мы тогда запирали Володю на кухне. Он рвался, хотел к нам, царапался в дверь и плакал».