Светлана, 41 - 7 октября 2009 20:17

память, все-таки, та еще барахолка
стала вспоминать, какие страхи мной овладевали когда-либо. Первое, что пришло в голову. Собственно и не копалась, дурацкие переживания стерло время, над чем-то стоит только посмеяться, но вот страх как он есть - цепкий, игольчатый, судорожный, от которого и сейчас...

Мне пять лет. Ночь. В комнате две кровати. Вовка еще маленький, и мама спит с ним. Чтобы он не упал ночью. А если проснется - она рядом. Мне почему-то не спится. Мне скучно. Мне ревниво. И мне не спится. Дверь в коридор открыта, чтобы было прохладно в комнате. Мои глаза шарят по сумраку, чтобы найти себе какое-либо развлечение. Упираются прямо на вешалку в коридоре, где висит просто громадье какое-то верхней одежды. Глаза уже привыкли к темноте и начинают различать контуры предметов. Я вижу мамино пальто и начинаю воображать, что это стоит мама. Вот ее пальто. На верхней полке лежит шляпа, прямо над пальто. Вот на ней шляпа. Внизу стоят ботинки, прямо под пальто. Вот она в ботинках. Она собирается в магазин. Она смотрит на меня. И вдруг... я вижу, что она действительно смотрит на меня. Там, где в сумраке рисовалось мне лицо, горит один огромный зеленый глаз.
Все внутри сжалось. Юрк с головой под одеяло. Дышу. Становится жарко. Дышу. Душно. Я боюсь. Я цепенею. Мне нечем дышать. Но лучше не дышать, чем снова увидеть это.
Я впервые в жизни узнаю, что такое страх.

Деревня. Лето. Каникулы у бабушки. Живу на веранде, в летней комнате. Бабушка дает мне ключи, чтобы я могла спокойно заходить в дом и никого ночью не будить. Распрощалась с девчонками, иду спать. Кровать такая высокая, бабушка на ней собрала зимние одеяла, матрасы, застелила все бельем, убрала подзорами, я залажу в постель - царь горы! Все спать-спать, намоталась за день, ноги отваливаются. Жарко. Скидываю с себя одеяло. Спать. Так хорошо, мягко. Так тепло. Так тихо. Какие-то картинки. Дрема. На ногу что-то падает с потолка. Крошка какая-то. И... бежит по ноге. Резко рефлекторно махаю рукой, через секунду уже горит свет, в руках веник - откуда что взялось? Сердце колотится в голове, ушах. Прижав веник к груди, высматриваю в том углу, куда смахнула, что это было. В полной тишине вышагивает из угла огромный черный паук, ножки мохнатенькие, сам весь как моток шерсти - бррр! Я замахиваюсь в сердцах - и в страхе - веником, он - я глазом не успела моргнуть - фьють и был таков. Испуг. Но еще - я боюсь, что это может повториться. И ничего не могу поделать с этим ощущением. Уж взрослая. 15 лет. Все понимаю, вроде бы. Но... Перебираюсь в дом, в гостинную на диван. Он старый и жесткий. Бабушка с удивлением утром находит меня на непривычном месте. Но я не могу вернуться в любимую летнюю комнату. В то лето так и не смогла.

Когда он схватил меня и потащил во дворы, я не испугалась. Растерялась. Страх пришел уже потом, когда я шла по дороге, а мимо неслись машины и сигналили. Сигналили, наверное: "Дура, куда прешься? задавлю". Но лучше так, я знала, что в свет - хотя бы проезжающих машин - он не выйдет, побоится, а там, на тротуаре, темно. Там темно и страшно. Там менее безопасно, чем на дороге, где несутся справа и слева машины, а я ровно посередине. Иду.
Тогда тоже была осень.. Конец сентября. 8 часов вечера. Пландина. Из "Каприза" вышел пьяный мужчина. Увидел девчонку, которая шла на противоположной стороне. Начал что-то кричать. Она не обратила внимание. Он перебежал дорогу, догнал ее. Начал говорить, как страстно желает с ней познакомиться. Она не обращает внимание, молчит, просто куда-то быстро идет. Не обращает внимание, зараза! Надо поймать ее, схватить за руку, чтобы она никуда не дернулась, не смогла убежать. Хорошо, что темно.
Он схватил меня за руку, развернул к себе. В лицо пьяный выдох. Совершенно четко и спокойно, голос как чужой: "И что ты собираешься делать?" - услышала себя со стороны. "Ты че, дура, не поняла что ли, я тебя сейчас насиловать буду". И только одна мысль: "Неужели это и правда происходит со мной?" Страшно не было. Было странно. И не было ни одного слова. Как будто что-то застряло в горле. Он тащил меня во дворы. А я не тащилась. Он размахнулся, чтобы дать пощечину, но не рассчитал и только слегка коснулся щеки, задев очки. Они стали падать, я инстинктивно потянулась за ними. И вдруг голоса. Он замер, прислушиваясь. Его руки разжались, он развернулся и побежал. Во дворы. Туда, куда тянул. Люди приближались, голоса стали громче. Компания - несколько человек - шли навстречу. И я подумала: "Сейчас они пройду мимо меня, я останусь одна в темноте и он опять вернется. Нужен свет. В свет он не выйдет" и шагнула на дорогу. Мимо, сигналя, пролетела машина. Так лучше. Ни за что назад. И тут стало страшно. Мне было 20 и я потеряла эту свободу - бестрашно расшагивать единолично по темным улицам этого города.

• 
• 
•