igra, 50 - 18 октября 2009 12:39

созвездие ПАРАНЬОН (рассказ)

Дон Параньон вышел на балкон и забросил в реку удочку. Он жил на первом этаже. Речушка протекала мимо скалы, в которой были сделаны квартирки. На противоположной стороне реки были сады: грушевые, персиковые, черешня, слива, алыча, гранат, инжир. С правой стороны дона Параньона стояла миска с черешней, которую он методично поедал, сплёвывая косточки прямо в воду, а с левой стороны стояло ведро, куда он бросал рыбу.
-Сегодня опять краснопёрка ловится, - сказал он жене, которая возилась в ванной с бельём.
Она вышла с тазиком выстиранного белья и стала развешивать на верёвке над головой мужа. Он гневно пробурчал:
-Не вешай надо мной свои лифчики, они закрывают мне солнце.
-Хорошо, я повешу твои трусы, если моё бельё мешает твоему нимбу.
-Как дела у Сильвии? – спросил он, нахмурившись.
-Выкидыш.
-Бедная, она так ждала этого ребёнка.
-Она бросает своего возлюбленного и уезжает куда-то в Италию или Испанию, она думает, что причина неудачного зачатия в нём – он, кстати, уехал к себе на родину, в Китай.
-Ну, это вилами по воде писано, здесь всякое может быть, - сказал дон, выуживая крупную краснопёрку.
Солнце, проглядывая сквозь небольшие облака, освещало полдня балкон, а затем уходило за крышу дома-скалы, создавая прохладную тень в комнатах.
-А когда мы поедем на море? Мне надоело здесь всё,- прокричала с кухни моложавая стройная жена дона.
-Скоро рыбка моя, скоро, вот бабульки получу и едем.
По реке плыла женщина на спине, раскинув руки в стороны.
-Кто это? – воскликнул Параньон.
Жена выглянула в окно и сказала, смеясь:
-Лиза с пятого этажа. Плывёт так несколько километров, а потом на электричке возвращается домой.
-Одуреть, а зачем?
-Хочет попасть в книгу рекордов Гиннеса, - ответила жена, Мила, - когда заплатят, ты месяц назад говорил тоже самое.
-На днях привезут кассу, банк задержал, отмывают, наверное, хрен их разберёшь, люди выходили бастовать на прошлой неделе.
Дон Параньон работал на строительстве железной дороги – укладывал шпалы, на них рельсы, забивал костыли. Эта работа сделала его выносливым и крепким.
«Я соединяю миры» - шутил он по поводу своей деятельности.
Старинные часы в бронзовой оправе на стене, доставшиеся от прадедушки, который собирал своими руками часовые механизмы, - пробили двенадцать по полудни. Их звон разносился над рекой, являясь для жителей дома маяком, прожитой части дня. Он не сливался с боем часов на городской башне, потому что ходики дона Параньона всегда шли впереди общего времени. Некоторые жильцы выглядывали из своих маленьких окон, как ласточки с обрывистого берега, и кричали:
-Подведи часы, опять спешат.
-Так надо,- лаконично отвечал он, рассматривая узорные стрелки изысканной ручной работы на циферблате.
К обеду было полведра красной рыбы с одной стороны и пустая миска с другой. Комната наполнялась запахами травы, долетавшими с полей, и нагретой реки.
В дверь позвонили. Жена открыла:
-Здравствуйте, Лука, заходите.
-Я к дону, день добрый, - сказал мужчина невысокого роста, крепкого телосложения.
Параньон вышел в прихожую и пригласил его к обеду.
-Рыбой одной и кормимся, ха-ха-ха, - сказал он, пожимая коллеге руку.
-А я с доброй вестью – деньги привезли, завтра будут выдавать.
-Отлично, - закричал дон, - надо купить бутылочку вина и обмыть такое событие.
-Получишь деньги, тогда обмоем, - вмешалась жена, накрывая на стол.
Лука топтался в коридоре и мял в руках свою кепку.
-А может к Маруське за наливкой сгонять? – тихо промямлил он дону.
-У тебя деньжата есть? – спросил тот на ухо, склонившись над ним.
-Хватит на бутылку.
-Тогда иди: одна нога там, другая здесь, а мы пока рыбёху дожарим,- сказал Параньон и выпустил Луку на улицу.
Жена накатила на дона, чтоб никакой пьянки до получения зарплаты, - а то будет, как в прошлый раз: напились и горланили песни до утра, а денег не привезли.
-Хорошо, хорошо,- пробасил он и уселся рисовать картину, которую начал ещё весной – никогда не питал интереса к творчеству, а тут понесло. Весной практически всегда их сильно затапливало - до второго этажа поднималась вода, и окна открыть было нельзя на это время. Когда они покупали эту квартирку, продавец уверял их, что вода не поднимается выше подоконника окна, предварительно нарисовав на стене дома ватер-линию. Однажды дон и Мила проснулись, и спросонья жена открыла окно, не разглядев за ним воды, – вся река вместе с водным миром устремилась в комнату. Муж на силу смог закрыть его, а потом целый день они собирали дары реки по всем углам квартиры, вымачивая воду тряпкой. С тех пор во время наводнения Параньон усаживался возле окна и наблюдал, как в аквариуме, шествие морских рыб на нерест – невероятное по красоте зрелище: разные по окраске, размерам и формам рыбы плыли мимо окна круглые сутки вверх по течению, иногда они стучали головой в окно, рассматривая в свою очередь дона, - «Нет, нет, я не могу вас впустить»,- говорил он,-«Иначе, это будет ваш последний нерест». Летом же он удивлялся тому, что проходило столько интересной рыбы метать икру, а ловится только краснопёрка. Он решил запечатлить это зрелище на картине. Купил подрамник с натянутым холстом у знакомого художника, краски в магазине и принялся за работу, не взяв ни одного урока по живописи. Жена над этим только посмеивалась, а он лупил её по заднице и кричал: «Не сметь вмешиваться в божественный процесс». Ночью она засыпала в его объятиях.
Картина шла с трудом – не понимая, как правильно смешивать между собой краски, он наносил их прямо на холст в хаотичном порядке, и рыбы обретали фантастически нереальный цвет – «Для живописи это только плюс»,- ухмылялся дон, закручивая свои рыжие усы.

• 
• 
•