Lerika, 33 - 15 июня 2010 23:33

Te amo.
«Amor et tussis non celantur»(любовь и кашель неизлечимы) - так говорил один мудрый, но, к превеликому сожалению, уже мёртвый человек. И я, почему-то, его поддерживаю. Никогда не считал себя консерватором настолько. Даже забавно. Правда, фактически, люди его слушают очень редко. В конечном итоге, что он может знать о современном обществе? Однако, он знал многое. Слишком мало времени прошло с тех пор, как он ушёл.
Он просто говорил об обыденных вещах, очевидно рассказывая, какому-нибудь юнцу о недалёком будущем, в которое уже однажды вошёл. Он врач. Человек, отдавший свою жизнь во имя жизней других. Человек, скорее всего идеалистических взглядов на мир, в одночасье ставший жестоким циником. Но при всей своей жестокости в отношении смерти и бесконечного горя от потери близких людей, он всё ещё верил в любовь. Он был романтиком. Романтиком по призванию. По состоянию души, и по образу жизни. Вряд ли он был эгоистом. Скорее всего, старался жить ради одной женщины. Одной, ему больше не надо было. Он, вероятно, искренне удивлялся глядя на дамских угодников того времени. Он знал, в чём их проблема. Они были недовольны собой, и каждый раз проходя по улице с новой пассией, буквально орали, перекрикивая шумную улицу, глашатых, и цокот копыт: Я – самый успешный, красивый и… Любимый. Им каждый раз требовалась новая дама, чтобы почувствовать себя единственным и любимым мужчиной. А он мог гордиться собой, ведь ему удавалось действительно быть единственным, и что немаловажно, любимым у одной. Той, в которую он влюбился в юности. Но столько воды утекло. Он уже совсем не юнец. Однако он продолжает изо дня в день всё так же по-юношески влюбляться в ту, единственную девушку. Её улыбка по-прежнему заставляет его улыбаться в ответ, её глаза всё такие же глубокие, наивные и добрые… Он утопает в них. До сих пор утопает. Он каждый день, будто в первый раз, упивается запахом её волос и кожи. Она пахнет всё так же чудесно, как и в любой день до этого. Он любит эту женщину, но влюбляется в неё заново, каждый день. Для него не существует никаких «до». Есть только «с ней». Он счастлив. Его жизнь ничуть не скучна и не бесполезна, пока рядом была она…
Ей, вероятно, было немногим больше 30, когда она заболела. Он не мог ей помочь. Как ни старался. Слишком несовершенно было его знание. Он мог лишь последовать совету, который дал ему его учитель: не можешь принести пользы – не навреди. И он не вредил. Он просто был рядом. Хотел, что бы она всё так же улыбалась по утрам, увидев его. Она улыбалась, ни смотря на боль и бессилие. Улыбалась даже тогда, когда уходила. Она любила, и это одарило её силами на ту, последнюю улыбку. Она ушла любимой и любящей. И была счастлива от того, что перед уходом видела его. В последний раз.
Но только он не разделял её взгляда. Она ушла, забрав с собой добрую половину его души. Мужчины не плачут? Он тоже в это верил. Но сдержаться не мог. Ему уже было абсолютно всё равно, увидит ли кто-нибудь или нет, но он был искренен с ней, и прежде всего с собой. Равно, как и тогда, в свои юношеские годы, когда впервые признался ей в любви. Ведь именно тогда он впервые понял, что любовь скрыть невозможно в любом её проявлении. Человек навредит себе, если не скажет всего два, затёртых временем и поэтами, слова. Она слышала их впервые тогда, считая это подарком благосклонных небес, и сейчас, перед уходом, всё так же считая это облегчением, и всё так же улыбаясь.
Никто и никогда не слышал этой истории. Все, включая и этого юнца, слышали только: «Amor et tussis non celantur». И все без исключения, глядя в его добрые, усталые и преисполненные вековой грустью глаза, верили в это. Верили, и говорили два, затёртых временем и поэтами, слова: «Te amo»(я люблю)

(с)

• 
• 
•